Христианские верования

Ю.Ю. Сурхаско
Семейные обряды и верования карел Л. 1985

Крещение карел произошло, как свидетельствуют русские летописи, еще в XIII в. Приобщение к православному вероисповеданию, к русской церкви имело для карельского народа прежде всего огромное политическое значение - оно привело к установлению духовного братства с русским народом. На протяжении многих столетий такое братство гарантировало помощь и поддержку со стороны Новгородской, затем Московской Руси в борьбе карел против шведских и других иноземных захватчиков. Кроме того, распространение православия объективно оказало также положительное влияние на развитие культуры карельского народа, как и многих других народов Русского Севера.

Своей принадлежности к православному вероисповеданию карелы придавали настолько важное значение, что когда в XVI1 в. западная часть Приладожья и Карельский перешеек отошли к Швеции, то религиозные притеснения (наряду с экономическими и политическими) со стороны шведов заставили основную массу карел переселиться оттуда на русские земли.

Известен и более поздний пример верности карел православию: после предоставления в 1917 г. независимости Финляндии карелы Северного Приладожья оказались отторгнутыми от своего народа; в течение минувших с тех пор десятилетий они фактически были ассимилированы финнами, однако сохранили как один из этнических признаков свою традиционную конфессиональную принадлежность, отличающую их от финнов-лютеран.

Тем не менее реальное отношение подавляющей массы карельского крестьянства к христианскому (православному) вероучению было довольно формальным. Несмотря на многовековые старания служителей церкви, еще в XIX и начале XX в., как свидетельствовали многие наблюдатели и исследователи, для большинства карельского (а отчасти и русского) населения Карелии были характерны крайне поверхностное усвоение христианской догматики, слабое знание молитв и в значительной степени даже пренебрежение такими церковными обрядами, как крещение детей, венчание вступающих в брак, отпевание умерших. Весьма примечательно, что столь же формальный характер носило отношение карел и к старообрядческим канонам, хотя среди населения Олонецкой и Архангельской губерний противостоявшая официальному церковному православию "старая вера" (viero) пользовалась значительной популярностью, особенно в северных районах. Одна из причин популярности заключалась, на наш взгляд, в том, что старообрядчество позволяло отойти от церкви с ее требованиями и поборами.

Население в своей массе плохо разбиралось в различиях между раскольническими толками и даже между официальным православием и старой верой. "О сущности же учения секты, к которой они принадлежат, они не имеют ни малейшего понятия", - писал, например, П. П. Чубинский о "кореляках"-раскольниках. Неудивительно поэтому, что на практике вполне обычными и допустимыми считались переходы из секты в секту, из раскольников в "мирские" (mierolaiset), и наоборот. Имеются сведения о существовании даже некоторых промежуточных категорий между мирскими и староверами. Например, в кестеньгском крае, где часть карел причисляла себя к "островным" (suarelainen), исповедовавшим "веру островного монастыря" (suaren monasterin viero), дети от брака suarelainen с mierolainen считались puolisuarelainen - букв, "полуостровными", "наполовину островными". Часто девушки-староверки, выходя замуж за мирских, под воздействием семейного быта вынуждены были "оскверниться" (хотя бы из-за того, что приходилось пользоваться общей посудой) и таким образом отходили от старой веры; зафиксировано даже особое название для подобных отступников и отступниц - "новоженцы".

В то же время определенные слои карельского крестьянства, не говоря уже о фанатически веровавших в христианское учение (таких было сравнительно мало как среди мирских, так и среди староверов), относились к церковной обрядности (именно обрядности, а не духовной сущности христианства!) вполне положительно. Особенно широко пользовались услугами служителей церкви крестьяне побогаче: демонстрируя свою набожность, они приглашали священника на свадебные пиры, похороны, поминки, заказывали молебен дополнительно к венчанию и т. д. От богатых старались не отставать (хотя бы из престижных соображений!) также зажиточные крестьяне. Основной же массе крестьянства, особенно бедноте, приходилось воздерживаться от излишнего подчеркивания своей набожности, ибо оплата даже самых необходимых для православного верующего обрядов крещения, венчания и отпевания (чаще заочного) была уже достаточно обременительной для маломочных хозяйств.

В жизни подавляющего большинства карел принадлежность к православному вероисповеданию, соблюдение предписываемых церковью норм поведения, а также исполнение церковных обрядов, особенно крещения и венчания, в конце XIX - начале XX в. имели, разумеется, весьма существенное и отнюдь не только престижное значение. В их семейном и общественном быту важную роль играли такие элементы православной обрядности, как обычай креститься (ristia silmad - букв, "крестить глаза"), культы икон и креста, посещения церкви или часовни в дни храмовых праздников и др. И все-таки христианская религия, проповедующая идею пассивного смирения и фатальной покорности, веру в абстрактное загробное воздаяние, в целом мало отвечала насущным жизненным потребностям трудового народа. В условиях суровой борьбы за существование основная масса карельского крестьянства, совершенно искренне причислявшая себя к православным христианам, в действительности продолжала руководствоваться традиционной системой представлений, которая придавала людям веру в возможность активного воздействия на окружающий мир и в какой-то мере даже помогала им в этом, ибо основу такой мировоззренческой системы, сложившейся в результате тысячелетнего практического опыта, составляли, с одной стороны, рациональные стихийно-материалистические знания и навыки, накопленные предшествующими поколениями, а с другой - идеалистические, большей частью иррациональные религиозно-магические представления и культы. Поэтому еще в конце XIX-начале XX в. карелы, усвоив внешнюю, обрядовую сторону православия, в большинстве своем оставались верны традиционному миропониманию, в котором были тесно переплетены между собой здравые, по сути атеистические взгляды на природу и самые разнообразные, преимущественно дохристианские, религиозно-магические представления.

Подобное положение, называемое обычно двоеверием, было в еще недавнем прошлом характерно и для многих других народов России, в частности для широких масс русского крестьянства, тоже "так и не ставших "истинными" христианами". Аналогичное соотношение православия и языческих верований в религии народов коми хорошо раскрыто в работах В. Н. Белицер. Причины сохранения в сознании народных масс двоеверия с доминирующей ролью дохристианских религиозно магических представлений и обрядов при более или менее формальном отношении к официальной христианской религии в общем-то известны: многие народы дореволюционной России по уровню своего социально-экономического развития оказались недостаточно подготовленными к принятию религии классового общества. Таким образом, на примере христианизации этих народов, в том числе и карел, можно убедиться, что "не только становление той или иной системы религиозных представлений, но и перенесение религий на новые территории также лимитируется в первую очередь экономическими причинами".

На наш взгляд, устоявшееся в литературе, особенно финляндской, мнение о том, что к концу XIX - началу XX в. карелы практически полностью перешли от своих древних родоплеменных культов к новой, более соответствующей классовому обществу идеологии - христианству и что якобы лишь "пережитки . . . первобытных верований сохранялись в глухих лесах Северной Карелии на протяжении многих столетий и дожили почти до наших дней", сильно преувеличено. Об этом достаточно красноречиво свидетельствует, в частности, состав религиозно-магической субструктуры карельской семейной обрядности указанного периода. Как видно, состав элементов православной обрядности в структуре свадебного, родильного и погребально-поминального ритуалов был у карел сравнительно простым. Например, в состав свадебного ритуала входили такие элементы христианства, как богомолье ("крещение глаз" с произнесением простейших молитв и зажиганием свечей перед иконой), благословение молодых божьим именем и иконой, а также венчание в церкви (впрочем, венчание далеко не всегда приурочивалось к свадьбе); кроме того, иногда (в богатых семьях) на свадьбу приглашались служители церкви. В обрядности, связанной с рождением ребенка, христианские элементы были еще малочисленнее и сводились главным образом к обряду крещения новорожденного. Причем окрестить ребенка, как известно, могла в некоторых случаях (если имелась угроза, что младенец умрет) сама повитуха (боабо). С крещением ребенка был связан обычай вешать ему на шею в качестве оберега от "нечистой силы" (paha) нательный крест. Более разнообразным являлся состав христианских элементов в похоронной и поминальной обрядности. К их числу относились атрибуты погребального ритуала (молитва, "венчик" и т.п.), произнесение соответствующих молитв, окуривание ладаном, отпевание умершего, а в ряде случаев - даже непосредственное участие священника в похоронах; было принято также устанавливать на могилах православный крест или столбец, дополняемые иконкой. И наконец, более или менее значительный отпечаток христианских представлений о загробном мире можно обнаружить в содержании похоронных и поминальных причитаний. Допуская некоторое упрощение, можно сказать, что в традиционной семейной обрядности карельского крестьянства христианские элементы выполняли не только чисто религиозную, но и демонстративно-символическую функцию (поэтому основное внимание и уделялось внешним, символическим атрибутам!). В то же время некоторым элементам христианской обрядности (например, применению икон, крестов, ладана и т. п., чтению молитв и сотворению христианского крестного знамени - "крещению глаз") придавалось преимущественно оберегательное значение.