Культ огня

Логинов К.К.

Хотя образ духа-хозяина огня достоверно и не зафиксирован в поверьях народов Карелии, пережитки культа огня имеются безусловно.

В верованиях народов Карелии, связанных с колдовством, огонь считался самой мощной стихией. Большинство колдунов, установив, что порча, насланная на человека, была сожжена в огне, отказывались помогать пострадавшему. Отказ мотивировался стандартно: черти, помощники колдуна, способны обыскать всю землю, все озера и реки, болота, но проникнуть в огонь им не под силу. Тем не мене, укрощение огня, вызванного падением на землю молнии ("огня небесного"), признавалось возможным. У всех трех народов Карелии в таких случаях полагались, прежде всего, на помощь божественных сил. Загоревшееся от молнии здание обходили с иконой Купины Неопалимой, а за ее неимением - с какой-либо иной иконой Пресвятой Богородицы, чтобы прекратить распространение огня на соседние здания. Верили, что пожар, начавшийся от молнии, нельзя залить обычной водой, но можно загасить, заливая коровьим молоком и закидывая огонь пасхальными яйцами. Оберегами от пожара от молнии повсеместно считалось хранение в божнице уже упомянутой иконы Купавы Неопалимой или апокрифа "Сон Пресвятой Богородицы". С языческих времен до наших дней, сохранилось поверье, что дом от молнии способна уберечь щепка над окном от расколотого молнией дерева. В Заонежье верили, что от молнии уберегает венец над окнами, срубленный рядом с разбитым молнией деревом. Вера основывалась на убеждении, что Бог дважды один и тот же предмет или человека молнией не поражает. Поэтому такую щепку могли носить с собой в качестве оберега от молнии. Смерть от удара молнии рассматривалась либо как наказание Божие за грехи его, либо как трагическая случайность. Якобы Бог так ненавидит черта, что мечет в него молнии, даже если черт прячется за человека. Душу убитого при этом человека, по поверьям, Бог лично брал на небеса.

Культ домашнего очага у народов Карелии к началу этнографической фиксации стал исчезать. Имена духов-хозяев домашнего очага ("пячин ижанд") знают карелы и вепсы, а имя печного духа русских Карелии удалось зафиксировать только однажды у русских Пудожья. Приобщение новорожденных к домашнему очагу у всех трех народов Карелии происходило без произнесения имен этих духов. Внеся в дом первый раз новорожденного, повитуха или мать просто возлагали его на время на шесток печи или на лавку около печи. Заговор же с просьбой "принять новорожденного" адресовался ко всем домашним духам сразу. Карелы, кроме того, возлагали на шесток печи и мертворожденных, предварительно омыв их, завернув в тряпочку и поместив внутрь самого большого лаптя. Повсеместно в Карелии невеста, прощаясь с родительским домом, сидела у печи или подходила к печи. Обряд же жертвоприношения ленты-"воли" из волос невесты духам-хозяевам домашнего очага обыгрывался, как правило, лишь в свадебных причитаниях. Эту ленту на углях загнетка крестьянской печи сжигали только тогда, когда у невесты не было младших сестер на выданье или подруг, которым хотелось повысить свою "славу" и быстрее выйти замуж. В этом контексте обычай прикасаться к печи ладонями после возвращения с кладбища может рассматриваться не только в качестве способа очищения после кладбища, но и как знак духам-хозяевам печи, что люди похоронили члена семьи и собираются вместе на поминальную трапезу.

К помощи духов домашнего очага в Карелии нередко прибегали в магии, направленной на противодействие удачному сватовству или свадебному застолью. В первой ситуации тайком ворошили (на уровне магии уподобления "мешали") угли в загнетке печи хозяйской мутовкой, чтобы в реальности помешать сватовству, во второй ситуации "переворачивали" угли и пепел в загнетке печи, чтобы все перевернулось с ног на голову на свадебном пиру и началась драка.

Всем народам Карелии известно было поверье, что огонь, даже беспрестанно поддерживаемый в загнетке крестьянской печи, со временем теряет свои защитные функции. Поэтому когда-то принято на Рождество "обновлять" огонь в очаге. Получали его не от другого огня, а добывали трением друг о друга овинных колосников. Такой же огонь считался не подвластным порче и назывался "живым огнем". Вплоть до начала 1-й Мировой войны "живой огонь" добывали в деревнях во время эпизоотий сибирской язвы, чтобы обойти с ним вокруг деревни (создать магическое защитное кольцо), разжечь этим огнем все печи в деревне. "Живой огонь" также добывали после постройки церкви ли часовни, чтобы зажечь им в первый раз свечи и разжечь кадила у икон.